Сегодня уже вряд ли кому-то нужно разъяснять насчет того, что причина скорого заката карьеры Джона Гилберта лежала отнюдь не области катастрофической неспособности к игре в звуковом кино. И проблемы с якобы чрезмерно-высоким, едва ли не женским голосом у звезды немого кино явно не имелось. Нормальный приятный слуху мужской голос, а в целом Гилберт в Gentleman's fate (1931) упорно вызывал у меня ассоциацию с некой американизированной версией Рональда Колмана - мягкость, врожденная интеллигентность, легкий меланхолический флер...
Сюжет местами пересекается с мотивами "Крестного отца", но, к сожалению, в сценарии наличествуют совершенно нелепые логические дыры, режущие глаз: если папенька главгероя у нас стоит во главе крупного бутлегерского, хм, концерна, то на какой тогда ему черт грабить соседские дома в округе?
Изначально персонаж Гилберта - это легкомысленный, но отнюдь не критически развращенный юноша, ведущий светскую жизнь, которую, впрочем, он как раз приготовился променять на тихую семейную жизнь с барышней своего круга. И вот, в день помолвки, герой узнает о том, что вся его жизнь была сфабрикована любящим отцом, который не только - оказывается! - еще жив, но вдобавок является экс-иммигрантом итальянского происхождения и печально известным гангстером. Родитель желал, чтобы младший сын получил тот самый жизненный шанс, которого сам отец-мафиози никогда не имел. Социальный статус летит к черту, невеста уходит в том же направлении - и что остается нашему герою? Принять правила игры, к которой он не питает особой склонности, но похоже имеет нужный талант...